ты входишь в дом , в пустой замерзший дом как дух, на лице застыла маска, стоишь – переминаясь и не знаешь с чего начать. Печь ли растопить, а потом уж сапоги. Или просто лечь на коврик, благо пёс твой ляжет рядом и согреет. Или закурить, спустить с плеча гитару, вытащить чекушку, распить - не знаешь… долго, слишком долго шёл. Ты опять, опять вспоминаешь… сигарету в зубы, червивых в сторону. леса леса скрываются в утренней дымке. Леса, леса Леса скрываются в утренней дымке … бежит рысь через поле. шатаясь, скрипит дверь в проёме сарая. сороки нагло яблоки с веток уминают. грибы лезут сквозь листву шляпками вверх. Вяло кукает где-то в стороне. Храпят деревья… ты вспоминаешь… Тропа ветвилась, распадалась, исчезала, заново начиналась, перепутывалась с другими тропами, ночью ты не видел – но чувствовал, ощущал её непослушный характер. И пёк себе через непролазный, чёрный лес… прижавшись к друг другу, ты и пёс. как будто шли через непреодолимый сон. Он затягивал. И эти шорохи, как будто кто-то следом - наверно волки, хотя ерунда – откуда?! но ты уже в втянулся, поверил в это. руки стали горячей, а шаг упрямей, осторожней. Раскрыв ножик, ты продолжал свой ход. Приходилось пригибаться, ветви выпирали и пытались скинуть на тебя каких-то тварей – это раздражало. Пёс не лаял, настороженный – он следовал шаг в шаг и кто-то следом пробирался Леса… ты не завопил, не кинулся бежать, ты просто стал стеклянный, от влажного ночного сумрака. И мысли, тревожные они напирали, как будто пальцы ксендза перебирали чётками твои нервы, но и они пропали эти мысли. Усталость, полусон, и чёрный бархат леса... без права на одышку, раскарытый нож, ты отупел от леса. Хотелось поддаться слабости и заорать на тех кто слышно, страшно шёл то справа и поодаль, то слева, кто переслеовал тебя - Ааааааа..... ....ты входишь в дом , в пустой замерзший дом как дух, на лице застыла маска, стоишь – переминаясь и не знаешь с чего начать