Я побежал к Зотову, где жил Николай. Остался в сенях, слушаю... Варя плачет с причетью:
Не одна родитель нас родила, Одной участью-таланом наградила: Что любовь наша - печаль без утешенья. Мне не честь будет старого мужа бросить. Он не грозно надо мной распоряжался. Не обидел меня грубым словом. Он много цветов посеял, мало уродилось.
Николай говорит: - Мне должно уехать, Варенька, но не терплю без вас быть! Я дверь размахнул, за порог высокоторжественно ступил: - Принимайте меня с хлебом-солью! Доченька! Много ты потерпела бедностей, и ты ныне возрадуйся! Я, твой бывший муж, ныне же твой отец, торжествую над собой пресветлую победу. Отдаю тебя Николаю на руки, Ивановичу навеки... Николка, я твою думу разбойницкую всю знаю. Не затевай! Не езди! Он прослезился горько и отер слезы: - Егор Васильевич!... Мы вас не согласны обидеть... Варя пала мне в ноги: - Благодарствую, Егор Васильевич! Спасибо на великом желаньице. Ты доспел себе орлиные крылья, нашел в себе высокую силу.
Ты мужскую обиду прощаешь, Превысоких степеней отцовских доступаешь, Пред тобой мы безответны и немы.
Я подхватил ее с полу, как ребенка. - Дочка, подыми лицо и более ни перед кем не опущай! Дети! Я упал больно, встал здорово. Теперь буду вашей радости пайщик, вашего веселья дольщик, вашего счастья половинщик. Видя мою радость, Коля с Варей стали краше утра. Я учредил их в моем домишке и, как куропать вырвавшись из силка, устремился к старой и вечно юной морской жизни.