Трезвое и совершенно спокойное настроение Никогда не приводит к появлению подтянутых строк. А стихи надо писать со всем стремлением, Как народный артист выпиливает треугольный брелок.
А тут идет дождь, и совершенно нет сил, чтобы Сосредоточиться. Лежишь себе, лежишь на спине, И не глядя ясно, что в соседнем доме окна желты, И недвижный кто-то людей считает в тишине.
Но тоска очищает. А испытывать счастье осенью — гаже, Чем напудренной интеллигентной старухе давать минет. Отдыхай, душа. Внутренний плевок попадет в тебя же, А внешний вызовет бодрый коллективный ответ.
Так и живешь. Читаешь всякие книги, думаешь о трехметровой яме, Хоть и без нее понятно, что любая неудача или успех — Это как если б во сне ты и трое пожарных мерились хуями, И оказалось бы, что у тебя короче или несколько длинней, чем у всех.
Размышляешь об этом, выполняя назначенную судьбой работу, И все больше напоминаешь себе человека, построившего весь расчет На том, что в некой комнате и правда нет никакого комода, Когда на самом деле нет никакой комнаты, а только Коммод.
Бывает еще, проснешься ночью где-нибудь в полвторого И долго-долго глядишь в окно на свет так называемой Луны, Хоть давно уже знаешь, что этот мир — галлюцинация наркомана Петрова, Являющегося, в свою очередь, галлюцинацией какого-то пьяного старшины.
Хорошо еще, что с сумасшедшими возникают трения И они гоняются за тобой с гвоздями и бритвами в руках. Убегаешь то от одного, то от другого, то от третьего, И не успеваешь почувствовать ни свое одиночество, ни страх.
Вообще, хорошо бы куда-нибудь спрятаться и дождаться лета, И вести себя как можно тише, а то ведь не оберешься бед, Если в КГБ поймут, что ты круг ослепительно яркого света, Кроме которого во Вселенной ничего никогда не было и нет.