между углом моего дома и твоим подъездом, семьсот тринадцать километров моих тошных песен, и если спросят сколько весит, грусть, я не отвечу, время вечность, ведь не лечит, в этих стенах мне не легче,
не уходи из моих грёз, не уходи постой, мне без тебе эти три года длятся как сто. я снова сяду за стол, слушать музыку осени, Я ведь не прошу на сейчас, я ведь прошу до седин
не выбить искреннность из меня, засуди за любовь, подай в суд иск на меня, отомсти мне за боль. мне тяжело взять и забыть, мне тяжело даже взять. гораздо проще забить, чем, что-то в жизни менять
по ходу ведь не нам таки стареть под внуков крики а мы ведь разные такие, страницы одной книги и белых лилий тот букет, уже не клонит в сон спиралью листья вялые осыпались на стол
между перронами наших домов, не так уж тесно. семьсот тринадцать километров моих скучных текстов. и если спросят сколько стоит радость, я отвечу сжимать покрепче ей у подъезда плечи.
а я ведь правда верю, что жду тебя не зря. ту о которой езжу пьяным по ушам друзьям а мне бы время вспять, в тяжкие во все. туда где тает снег, мне важно тебя видеть во сне.
пускай последний я из ста, но ночи не спал. пытаясь посчитать между перронов наших сколько шпал морозы в Харькове, на улицах снег кружится смотри моя душа перед тобой, расстегнуты все пуговицы
Алён, ну не молчи, давай еще на шаг, мне тоже жаль, я сам иду едва дыша, я ведь хочу с тобой стареть под внуков крики, мы разные такие, но все еще страницы одной книги