Окунуться бы в омут вчерашних дворов с головой… Да как раньше, из отчего дома сбежать по весне… Вроде, телом не стар, но, увы, не поспоришь с душой. Злая тетка-война крепко за руку держит во сне. И не вырваться мне, видно, долог мой плен, пацаны… Только ночь наступает - и снова молитва одна: Там, в проклятых горах, помню, ждали мы все тишины, А выходит, что это она нас ждала, тишина… Там, в проклятых горах, помню, ждали мы все тишины, А выходит, что это она нас ждала, тишина…
Что за глупая жизнь - просыпаться в холодном поту, И бояться, что завтра уже не придет никогда… Чтоб однажды найти в этом мире свою высоту, До которой так долго я шел по земле сквозь года. Не нужны мы ни господу Богу, ни силе иной, Да и лысому черту, похоже, на нас наплевать… И понять не могу до сих пор я, живой - не живой, Когда вновь обниму в тишине постаревшую мать… И понять не могу до сих пор я, живой - не живой, Когда вновь обниму в тишине постаревшую мать…
Неспроста привыкаешь к колючим дождям, а еще Не снимать по полгода затертый до дыр камуфляж… Укрывая судьбу черным небом, как черным плащом, Видеть лица ушедших друзей, как далекий мираж. Мне б не помнить обстрелы дорог и сгоревший КАМАЗ, Да тельняшку сменить на шикарный костюм дорогой, Только плачет душа и не сотни, а тысячи раз, Оставаясь один на один со своей тишиной… Только плачет душа и не сотни, а тысячи раз, Оставаясь один на один со своей тишиной… Только плачет душа и не сотни, а тысячи раз, Оставаясь один на один со своей тишиной… Только плачет душа и не сотни, а тысячи раз, Оставаясь один на один со своей тишиной…
Окунуться бы в омут вчерашних дворов с головой… Окунуться бы в омут вчерашних дворов с головой…