Я слово позабыл, что я хотел сказать. Слепая ласточка в чертог теней вернётся, На крыльях срезанных, с прозрачными играть. B беспамятстве ночная песнь поётся.
Не слышно птиц. Бессмертник не цветёт. Прозрачны гривы табуна ночного. B сухой реке пустой челнок плывёт. Среди кузнечиков беспамятствует слово.
И медленно растёт, как бы шатер иль храм, То вдруг прикинется безумной Антигоной, То мёртвой ласточкой бросается к ногам, С стигийской нежностью и веткою зелёной.
О, если бы вернуть и зрячих пальцев стыд, И выпуклую радость узнаванья. Я так боюсь рыданья аонид, Тумана, звона и зиянья!
А смертным власть дана любить и узнавать, Для них и звук в персты прольётся, Но я забыл, что я хочу сказать, — И мысль бесплотная в чертог теней вернётся.
Bсе не о том прозрачная твердит, Все ласточка, подружка, Антигона… И на губах, как чёрный лёд, горит Стигийского воспоминанье звона.