Ох и немощна плоть , но дух мой светел. Пусть трещит голова и зрачкам тяжело, Но коль последний фонарь задует ветер, Я открою глаза, и нам станет светло.
Темнота сплетена из безликих гигантов. Позади - океан, вот не помню, какой. Что-то снова тошнит. Перегнусь через леер, А потом утру рожу грязной рукой.
А мужик, что на мостике лепит команды, То ли что-то узнал, то ли всё позабыл, Глаз недобр под фуражкой, и чего ему надо В мутных водах, куда он нас всех притащил.
Оглянись, капитан, мы зовём тебя - эй! Ты ведёшь наше судно к Заливу Свиней. Обернись, капитан, говорим тебе - эй! Нам нечего делать в Заливе Свиней, В Заливе Свиней.
Этим утром Боб Дилан звучал как Брюс Спрингстин, А я сам зазвучал как Гребенщиков, То ли я эрудит - от отроческих книжек, То ли вдруг помудрел от воды и ветров.
Молдер и Скалли, хали-гали-гали, Не бери его в рот, и тебе повезёт. Эх, милая моя, я полюблю тебя, Если ты перестанешь двигаться вперёд.
Оглянись, капитан, мы зовём тебя - эй! Ты ведёшь наше судно к заливу Свиней. Обернись, капитан, говорим тебе - эй! Нам нечего делать в Заливе Свиней, В Заливе Свиней.
Серафимы бесполые горнего неба, Долгочленные демоны в недрах земли! И Господь, спекулянт, за великую цену Отпускает мне долю Великой Любви.
Я был тоже героем борьбы за всё сразу. Я был тоже поклонницей странных людей, Но взгляни на уродов, что сбежались к причалу; Даже боцман сказал, что не видел мерзей.
Ох, и любят народы глазеть на драки. Говорили тебе, что здесь не хрен ловить! Оставайся здесь сам, а мы рубим канаты. Дорулился - счастливо. Попробуй здесь жить.
Оглянись, капитан, мы зовём тебя - эй! Нет ни рыб, ни креветок в Заливе Свиней. Обернись, капитан, мы кричим тебе - эй! Только свиньям есть место в Заливе Свиней, В Заливе Свиней.