Моя любимая бежит ко мне, расталкивая мертвецов, Котёнок прыгнул на кнопку старта - что может быть прекраснее снов. И пускай, им нужен царь-коммунист, чтоб рожать ему православных солдат, И пускай запускают в космос топор - Я снова здесь, и я рад.
Я вернулся к корням, споткнулся о них, и ё*нулся носом о ствол, Когда сошли искры и темнота, я увидел, к кому я пришёл. В трещинах древней корявой коры, с любовью к вещам, с обилием слов, По правилам тысячелетней игры Копошащихся муравьёв.
Ахмед положил мне опиум в чай и сказал: «Нам похераллах», Адам Перссон сказал: «Вася жаль ты не швед, у тебя нет таможни в мозгах». Я вполне согласен с обоими, но был третий, и он был большой, Если встретишь его, не сможешь узнать, На картинках он совсем не такой.
Я верю, что можно лучше, Я вижу кто тут настоящий, Мне сказали, когда продавали билет - В этом клубе играют в ящик. Игра в ящик.
Канат толщиною в солнце - чья-то шестая струна. Бесконечная Ева коснётся - как говоришь, зовётся эта страна? Почему она как-то зовётся, кому и зачем она на хрен нужна? Какой смысл в этих пятнах на карте? А в ответ как всегда тишина, Вопли и тишина, ругань и тишина, стоны и тишина…
Самый поздний глухой предрассветный час, безлунная ночь среди юрт. В этот час ложится лошадь, в этот час встаёт верблюд. Я наткнулся на этот народец, YO! А так картина одна и грустна. Годы пути среди стойбищ племён Пожирателей говна.
Я верю, что можно лучше, Так заглядывай к нам почаще, Мне сказал на входе секьюрити мэн - В этом клубе играют в ящик. Игра в ящик.
Попы и шаманы пиарят супермаркеты для души, Я зашёл - посмотрел, потрогал, ушёл - им нечего мне предложить. Во всех отделах одни костыли, что бы ни было на ярлыках, Моя душа хоть и слаба, но идёт сама не хрома.
На улице праздник, проткнут упырь, и меня бы он не пощадил, Но меня бы не пощадил и тот богатырь, что его завалил. И когда он мне скажет: «На Родину гонишь, сдохни предатель, ублюдок и мразь!» Я отвечу: «Не порть себе праздник! I am dancing with tears in my eyes».
Но я верю, что можно лучше, И я вижу кто тут настоящий, Если этот язык мне и вправду родной, В этом клубе играют в ящик. Игра в ящик.
Я играю как все, и издалека похож на муравья, Я люблю ту, что любит меня, потому что она - это я. Настоящее просто цветок на окне, он должен расти много дней и ночей, Поливать его только кровью, Только своей.
Об этом тебе не расскажут ни Гурджиев, ни «Фабрика звёзд», Об этом нет ни слова нигде, потому что это всерьёз. Когда мы с Комаровым играли «Верёвки», мёртвый негр слетел на мой гриф, И в эту секунду я понял - Я снова здесь и я жив!
Этот путь самый долгий, И я поздно нашёл или начал, Но этот путь верный, Эта игра в ящик.