Василий К. - Божественная комедия | Текст песни и Перевод на русский

• Тексты песен
• Василий К.
• Божественная комедия

Божественная комедия

Ад
Земную жизнь пройдя до половины,
Он двинулся, и я ему вослед,
И я за ним среди глухих стремнин,
И я упал, как тот, кто схвачен сном.

И я - во тьме, ничем не озарённой,
И я упал, как падает мертвец.
Нам Плутос, враг великий, встал навстречу,
К подножью наконец пришли.

Тот, чья рука нам город отомкнёт
Меж полем мук и выступами башен,
Откуда тяжкий доносился смрад,
А к спуску нам идти ещё далёко.

Тут он помчался вспять и скрылся где-то,
Я сам себя казнил в моём жилище
Где влажный воздух гасит все огни
Тем, чья победа, а не тем, чей стыд.

И правит станом и толчками ног,
Взмыл и исчез, как с тетивы стрела.
Но мы наш взгляд насытили пока,
Здесь новая открылась мне ложбина.

Так, на ходу он говорил со мной,
А тот трубу изобразил из зада.
И мы ушли в разгар их злополучья,
Направился по следу милых стоп.

"Я так сказал, чтоб ты терзался больно!"
Другой был тот, по ком в Гавилле стонут.
И море, хлынув, поглотило нас.
От тех, кто, разделяя, копит гнёт.

И я, как все, возмездья не избег,
Искусник в обезьянстве был немалый.
Позыв их слушать - низменный позыв,
Взнесясь подобно мачте корабельной.

Чистилище
Пока не станет мой язык недвижен,
А телом здесь обманывают взоры.
И здесь мы вышли вновь узреть светила.
Сейчас же новый там, где он сорвал.

Была и наша поступь тороплива
От тех, кто там, вспомога здесь большая.
У берега ступила на Морокко,
"Я, обручаясь, руку отдала."

Ворочаясь и отдыха не зная,
Казнила Канавез и Монферрат,
Раз приговор не может не свершиться.
И пение то внятно, то невнятно.

Кто бы взывал в слезах: "Изнемогаю!"
За это он и не остался там.
Вождь улыбнулся, на меня смотря:
"И адмиралам будет хуже всех."

И вас карает тот, кому всё ясно,
Он чистый воздух нам затмил и очи,
И повернул, не слушая ответа:
"Я умолчу, чтоб ты решил задачу."

И размышленье претворилось в дрёму.
"Там у меня нет никого другого,"
Так, в робких мыслях, шёл я вдоль утёса;
Я тени принимаю за дела.

Тому залог в Евангелии дан,
Из этих царств её освобождая.
Чтоб не алкать сверх меры никогда,
Чтоб язва наконец зарубцевалась.

И скрылся там, где скверну жжёт пучина;
Тебя венчаю митрой и венцом.
Потом взглянул на дивную жену -
Остановилась позади знамён.

Раскаянья, обильного слезами,
Когда в свободном воздухе открылась?
С блудницей зверь невиданный исчез,
Чист и достоин посетить светила.

Рай
И вновь лицо подъяла к небесам -
По мере благости, и блеск и муть.
И новый мой вопрос замедлил шаг
И я себя утратил, взор склоня.

Как будет в следующей песне спето.
"Его хваля, он громче бы хвалил!
В творенье прародительской четы
И так ваш след сбивается с пути."

Избудут вскоре любодейный грех,
Как может быть лишь в вечности услад:
"Где тук найдут все те, кто не собьётся,"
И эту вслед за мной подвиг дружину.

Тот может встать, а этот может пасть,
Затем что он всё чище с каждой сферой:
"И после мук вкушаю этот мир,
И от вражды не делалась ала."

Иль если довод не воочью зрим,
Что и Ловца и Павла я забыл,
С другими неразлучный ни на миг.
Мерцали огоньками в лад словам.

Слов я не понял; так был гром велик;
Потом опять взглянул в прекрасный взор,
Кто наделён ключами этой славы,
Я говорил; так был он речи рад.

Вблизи неё и в мире всех величий!
Чуть солнце сменит четверть за шестым,
И за цветком поспеет добрый плод,
Средь прочих истин этого чертога.

Единый сам в себе, как изначала,
И будет вглубь Аланец оттеснён,
Что и мои сильней воспламенил,
И, молвив, приступил к молитвословью.

Любовь, что движет солнце и светила,
А также гонит спирт и варит мыло.