Обходя упавший тополь, Глаз поднял, а он лежит - Полосатый, к солнцу боком - Чудный кадр, отменный вид. Вскинул я "Зенит" со вспышкой, Двадцать кадров сразу хлоп, Объектив захлопнул крышкой И утер вспотевший лоб.
"Ты б, - говорю, - брат, шел с поляны, Здесь не климат - комары" Тут он встал, мне в душу глянул И сказал негромко: "Ры!" Дальше, братцы мои, четко Не припомню, хоть убей - Я глаза закрыл на тропке, А открыл среди ветвей.
Ну а тигр подкрался ближе, Лег под дубом на виду, Развалился, спину лижет, Ждет, созрею - упаду. Я орал, ревел белугой, Плакал, хныкал и зверел, Ноги затекли и руки, Тут я чувствую - созрел.
Шерсть на мне поднялась дыбом, Все внутри оборвалось, Спекся мозг свинцовой глыбой И решенье вдруг нашлось - Со счастливым придыханьем Вынимаю из штанов Протоколы задержанья Трех торнейских грибников. Протоколы задержанья Браконьеров-грибников.
Поджигаю Иванова и бросаю вниз - Тигр лениво почесался, Не уходит, ох, хитер, На огонь залюбовался, Лапой голову потпер.
Поджигаю Петрова (гори он синим пламенем) - Тигр подвинулся лениво, Головой в укор качает, Пару раз чихнул от дыма, Но уйти не помышляет.
Поджигаю Сидорова: Сидоров, ты у меня последний, не промахнись - Этот был грибник что надо, Из породы храбрецов, Он спикировал на гада, Подпалил концы усов. Рявкнул дико полосатый, Убежал к себе в чащу, Только вот слезать, ребята, Все равно я не хочу.
Я сидел неделю смирно, Размышляя вместо сна, Что, конечно ж, я не мцыри, Что другие времена. Птичка, божая душонка, Пролетая вечерком, Приняла за кукушонка - Подкармила червячком.
Но фортуна надо мною Сжалилась в конце концов - Проходили мимо трое Тех же самых грибников. Я рыдал и пел от счастья, Я спасителей лобзал И, не отходя от кассы, Протокол на них писал.