Ничего не ответишь. Пройдешь мимо. Боль сердечная сама себя обронила, Но ты не заметишь. Утро. День. Ночь. Никакой совершенно разницы. Я и ты - противоположные стороны в шахматах, Окна распахнуты, И лучи пронзают мое тело, Надеюсь, они окажутся льдом. Пусть шелест будет наигрывать в этот день мелодию, На твое подобие, Такое же прекрасное, как весенний цветок.
Я преклоняю перед тобой голову, руки, сердце, шею, А айсберг плывет по течению. Дай мне воздуха, я закричу. У меня не хватает ни сил, ни времени На то, чего я очень хочу, Чего желаю ночами гнусными, Что у меня зуд внутри создает, Разве может быть так плохо и грустно Лишь от того, что Айсберг плывет. Океаны - лужи по сравнению с ним, Это громада тоски и боли, И я останусь для тебя незаметен и мним На этом ледяном фоне.
Айсберг плывет, и если бы он Направлялся в мою сторону, Можно было бы разделить с ним боль поровну, Но он все унес с собой, как фермер стог сена. Я упал, и ко мне катится черная бочка Диогена, Айсберг уже почти нельзя разглядеть, Ты будешь моим вдохом фосгена, В этой бочке не избежать плена. Стучу с завязанным ртом кулаками по своему ничего, Или, скорее всего, Будет проще, если в ней случайно окажется опухшее, мертвое тело.