Я сам поэт. Детей учите: "Солнце встает над ковылями". С любовного ложа из-за Его волосиков любимой голова.
Глазами взвила ввысь стрелу. Улыбку убери твою! А сердце рвется к выстрелу, а горло бредит бритвою. В бессвязный бред о демоне растет моя тоска. Идет за мной. к воде манит. ведет на крыши скат. Снега кругом. Снегов налет. Завьются и замрут. И падает - опять! - на лед замерзший изумруд. Дрожит душа. Меж льдов она. и ей из льдов не выйти! вот так и буду, заколдованный, набережной Невы идти. Шагну - и снова в месте том. Рванусь - и снова зря.
Воздвигся перед носом дом. Разверзлась за оконным льдом пузатая заря.
Туда!
Мяукал кот. Коптел, горя, ночник. Звонюсь в звонок. Аптекаря! Аптекаря! Повис на палки ног.
Выросли, спутались мысли, оленьи рога. Плачем марая пол, распластался в моленье о моем потерянном рае.
Аптекарь! Аптекарь! Где до конца сердце тоску изноет? У неба ль бескрайнего в нивах, в бреде ль Сахар, у пустынь в помешанном зное есть приют для ревнивых? За стенками склянок столько тайн. Ты знаешь высшие справедливости. Аптекарь. дай душу без боли в просторы вывести.
Протягивает. Череп. "Яд". Скрестилась кость на кость.
Кому даешь? Бессмертен я, твой небывалый гость. Глаза слепые, голос нем, и разум запер дверь за ним, так что ж - еще! - нашел во мне, - чтоб ядом быть растерзанным?
Мутная догадка по глупому пробрела. В окнах зеваки. Дыбятся волоса. И вдруг я плавно оплываю прилавок. Потолок отверзается сам.
Визги. Шум. "Над домом висит!" Над домом вишу.
Церковь в закате. Крест огарком. Мимо! Леса верхи. Вороньём окаркан. Мимо!
Студенты! Вздор все, что знаем и учим! Физика, химия и астрономия - чушь. Вот захотел и по тучам лечу ж.
Всюду теперь! Можно везде мне. взбурься, баллад поэтовых тина. Пойте теперь о новом - пойте Демоне в американском пиджаке и блеске желтых ботинок.