Я смотрел, как мой дом пожирался огнем, Как потом ветер злой в поле пепел унес. Я сижу и курю над потухшим костром - То ли дым от костра, то ли дым папирос.
Вместе с ветром умолк умирающий волк, Крик тропических птиц, шум далеких лесов. Лишь чуть слышно одежды колышется шелк - Это трепет пожаром напуганных сов.
Рама Харе - рубаха-парень, давай с нами, Двенадцать глотков в стакане... Леди под боком, леди на мутном экране...
Когда пала роса, видел старца и пса, Да не лапа у пса, но людская ладонь. У обоих веками томились глаза, Оба были щедры, восхваляя огонь.
У времени два пути - я не знаю, какой из них вспять, Но если его не найти, нам нечего станет терять. Вчера я молился на всех, но всем на меня наплевать, Сегодня коленями в снег - молюсь на последнюю блядь **** Dm Am D Я смотрел, как мой дом пожирался огнем, Dm Am Как потом ветер злой в поле пепел унес. G Gm Dm Я сижу и курю над потухшим костром - B7 C Gm То ли дым от костра, то ли дым папирос. Вместе с ветром умолк умирающий волк, Крик тропических птиц, шум далеких лесов. Лишь чуть слышно одежды колышется шелк - Это трепет пожаром напуганных сов. Dm Am B7 Рама Харе - рубаха-парень, давай с нами, C Двенадцать глотков в стакане... Gm Am Леди под боком, леди на мутном экране... Когда пала роса, видел старца и пса, Да не лапа у пса, но людская ладонь. У обоих веками томились глаза, Оба были щедры, восхваляя огонь. Dm B7 Gm A7 Dm У времени два пути - я не знаю, какой из них вспять, Но если его не найти, нам нечего станет терять. Вчера я молился на всех, но всем на меня наплевать, Сегодня коленями в снег - молюсь на последнюю блядь...