Безнадёжны дела у зимы в апреле, безнадёжны дела у зимы. И, почувствовав это, она потемнела - больше снегом лица не умыть. Убежала с пригорков, притаилась в овраге и беззвучно заплакала тут - несолёные слёзы прозрачною влагой по щекам её старым текут, текут, текут...
Мне хотелось бы всем, кто невесел в апреле, подарить по улыбке весны. Но зиме холода, а не звоны капели и не крики пернатых нужны. Ей ручьями пробиться бы к северным рекам и к нетающим землям уйти от весёлого солнца, от птичьего смеха, и заснуть, чтоб никто не будил, чтоб никто не будил. Заснуть...
До октября 1972 ...Собственно говоря, я даже не знаю, почему мне показалось, что это акварель. Наверное потому, что она написана весной, и почему-то я вдруг пожалела зиму. Я, в общем-то, не люблю зиму, потому что я люблю кататься на лыжах, а лыжи носить не люблю. А прямо от самого дома я не могу в лес заехать на лыжах. И вот я всегда всю зиму переживаю. Но мне, правда, недавно крупно повезло. Я ездила с концертом в Томск, и там альпинисты повезли меня кататься на лыжах. Они меня везли, несли мои лыжи, и всё было в порядке. А в Москве я уже лет шесть не каталась. Вот такая акварель...