Джон Китс (по мотивам романа Д.Симмонса "Гиперион")
Куда с его росточком – На роль титана? В поэме, что ни строчка – На лёгких рана. Перо не засорится От прозы века. Но Китс в глазах столицы – Всего лишь лекарь.
Её туман – отрава, Недужны тени. Ей нужен костоправ, а Не сновиденья. Её чесотки, грыжи, Каменья почек Значительней, чем рыжих Лучей комочек.
А он во сне смеётся Так окрылено. А в нём покуда живо Ручное пламя. «Скажи, кто правил Солнцем – До Аполлона? А веришь ли, скажи, во Влюблённых ламий?»
А он идёт на север – Пишите письма! Шотландский тёмный клевер Четырёхлистный Средь песен Робин Гуда, В пустом кармане. И Ламия покуда Зовётся Фанни.
Лишь солнечные нити – Его трофеи. Не ласточки в зените – Одни Психеи. С Луной, за пинтой грога – Его вечери. Не в Рим ведёт дорога! Лжёт изреченье!
Он верит: нет запрета Для совершенства. Но горечь и сомненья – В его мажоре. Пока на алтаре Догорает жертва, Преодолеть ступени Успеем, Джонни!
Стать сдержанным и мудрым Легко, но поздно. Т жутко почему-то Смотреть на звёзды. А вдруг за этой далью – Родные лица? Ведь многие мечтали Там повториться.
Неведомые силы Там ищут схватки. Невиданные символы Ждут разгадки. И вновь, обмакнув перо В неземные росы, Поэт оплатит кровью Свои вопросы.
И вновь о воскрешеньи Твердят убийцы. И по небу, за щуплой Фигуркой следом Шагают совершенные Олимпийцы. Но мало кто сочувствует Их победам.