Поживём - увидим кто останется цел и невредимый, А кто заедет в местечко режимное. Никого не ценим, никем не дорожим, Ни*уя не видели и по сути не жили. Они играют в любовь, а мы играем в ножи. В их нелепой игре ты всего лишь наживка. Давай тормози, а то реально может быть поздно, Ведь козырная масть в руках у опёздолов. Там кошельки безмерные, карманы бездонные, Если ты не подчиняешься, тебя накроет пиз*ой, Накроют лицо черной тряпкой, Они пишут законы, они диктуют порядки, Они уже за дверью твоей на*уй стоят. Вы стадо послушных козлят. Система держится на соплях, шатается из стороны в сторону, Вас не зае*ало кормить двуглавого ворона? Но царек то голый и погоны сорваны. Ветерок выносит из избушки сор, Вечный траур на лицах людей третьего сорта.
На лицах людей третьего сорта радость стёрта И если в чём-то я полуживой, значит в чём-то я полумертвый. С силами МВД у нас вечные трения, Давай измерь эту силу трения. И там, где мы одни, мы не одни сейчас, У нас не дни - у нас днища. Я буду делать все дела чище, Будет день - будет пища. За мной вслед улетает вся жизнь, запятая, а потом пускай ищет. В голове ржавый прут, тело прут в пруд, Тут дел пруд пруди, тело не найдут тут. И наше времяпровождения В заведении с названием "Заблуждение". Мы вам про суть - вы нам "проспись", Мы вам "присядь" - вы нам "садись". Часто с куполами нам нудная жизнь, Чисто на куполах нагрудная живопись.
И откуда на*уй было знать Нострадамусу, Что настрадаемся? Да и хули там, когда народ х*й видал, Это как цель обозначил, а пулю не дал. Во беда. Что не так? Нам не дают летать, Мы организмы вреда, организму пи*да. А я модные журналы чисто так листал, Ху*та? Ху*та! Я бы так жить не стал. Ой устал, ой, Тань, перестань, Нам для счастья только шкаф тут переставить. Потом роди мне, а то я устал, Пусть глаголят у пиз*юка уста. Это да, это да, полстраны в крестах, Остальным повтыкали в головы креста. А ты давай ради себя, не ради Христа, Не дай себя отхлыстать. И мы договорились, пока варились, Чтоб нас чуток попозже опустили в сырость. Поговорили, замечтались, не сбылось, А какого х*я в груди вилы, скажи на милость?