Ветер дует в лицо. Прикрываем глаза от пыли. Наша память пуста, но мы не забыли лица отцов. Перед нами стеной чёрной зелени лес опустился с трона сумерек гордо сошёл королём мрак с подругой луной. Мы одни. Огни святого Эльма свеченьем голубым уводят вглубь. Мы горим огнём святого Эльма, и всё ещё страшась ступить во мглу мистических лесов. “Не думай о страхе, доверься мне, следуй за мной! Я твой проводник, я твой друг в темноте, я – огонь!” Мы одни. Огни святого Эльма свеченьем голубым уводят вглубь. Мы горим огнём святого Эльма, и всё ещё страшась ступить во мглу мистических лесов. В складках древесной коры гримасы пугающих рож: их ненасытная злоба сделала воздух тяжёлым, густым – искорёженный ряд: толпы уродов стоят и смотрят на небо, и смотрят, как в небо, в глаза наши, ловят наш взгляд. Здесь исходящее зло непостижимым числом терпенье земли превзойдёт и найдёт того, кто ответит за всех. За стрелы, патроны, капканы, ножи держать ответ будут те, кто ещё жив! Чем глубже, сильнее, отчётливей страх почувствует жертва, тем ярче в глазах Заполыхает заря кроваво-красного цвета. И нас четверых от огня спасёт лишь огонь… Синий огонь святого Эльма! Мы одни. Огни святого Эльма свеченьем голубым уводят вглубь. Мы горим огнём святого Эльма, и всё ещё страшась ступить во мглу мистических лесов. Страх не может собой до краёв чашу сердца заполнить. Пусть ускорился пульс, нужно помнить: сердце – красный огонь. И когда нас в пути вдруг сбивает дорога другая, загорается синее пламя – человеческий дух. Мы огни! Огни святого Эльма! Мы входим в лес, пугая темноту. Мы горим огнём святого Эльма, У духа своего на поводу.