В высотный мир, к своим горам Сбегаем мы от личных драм, И здесь не водка лечит нас, не мумие. Здесь пропастями окружен, Не до любовниц, не до жен, Но та гора напомнила лицо твое.
Она так холодно смотрела, отчужденно. И ее склоны к нам совсем не благосклонны. Нас снегопад забинтовал, Пластинку ветер заиграл, И кадры прошлого в глазах поплыли сонно.
С твоей ступни капрончик-след, Записка на трюмо… О том как падал, падал снег Пел где-то песню Адамо. Снег падал, падал, падал ниц, Ледник лавиною накрыв, При чем любовь? Вверху – карниз, Внизу – над пропастью обрыв!
Пойдем к вершине, под карниз, Здесь тонны снега, ты пригнись, Надейся не на ледоруб – на “Отче наш”! Коль рухнет – голову сорвет… В Крыму ты с кем-то в этот год, Зачем же у горы твой взгляд и макияж?
От белой пудры мы ослепли безнадежно, Нога скользит, до смерти только шаг, возможно. Но про себя я спор веду, В квартире нашей, как в бреду, И вновь смотрю в твои глаза неосторожно.
Но падал, падал, падал снег На леднике Гармо. Он бесконечен был и бел Как в песне, спетой Адамо. Снег падал, падал на ледник Лавиной трещины накрыв, Все как в любви – вершины пик Или над пропастью обрыв.
Был шаг на гребень, а не срыв. Не улетели мы в обрыв, Нас за карнизом солнце встретило, слепя! И на вершине я решил, Что зря на гору я грешил, Она не так уж и похожа на тебя.
Ты высоту лишь только видела с балкона, А мы глядим на весь Памир завороженно. И нервы вылечены вновь Таблеткой белою снегов, Воспринимают боль разлуки приглушенно.
Но падал, падал, падал снег Метельной кутерьмой. Он заметал капрончик-след, Твою записку на трюмо. Снег падал, падал на ледник, Лавиной трещины накрыв. Для нас любовь как горный пик Или над пропастью обрыв!