Звёздами струится высь ночная, Тучи на шоссе легли устало. Мать, из глыбы камня оживая, Ровно в полночь сходит с пьедестала. Горстку пепла к сердцу прижимая, Размыкает каменные губы: - Спи, моя кровинка, баю-баю. Это гром, не пушечные гулы.
Ночью бродит мать по Хиросиме, В Бухенвальд приходит и Освенцим. И поёт о дочери и сыне, Горстку пепла прижимая к сердцу: - А-а-а, сожжённые, восстаньте! - А-а-а, казнённые, воспряньте! - А-а-а, очнитесь ото сна! - А-а-а, заря уже видна!..
В Бухенвальде слышен гул набата. В Пирчуписе вновь скрипят колодцы. И встаёт, встаёт, встаёт расплата... И восстать над смертью жизнь клянётся! Новый день от дыма не померкнет, Как надежда матери, он светел! Мать стоит перед своей деревней, В каменной горсти сжимая пепел.