Страшные годы на мир надвигаются,— Снова народы вооружаются, Злобный грозится, а добрый печалится, Веры людские колеблются, валятся.
Кровли не чинятся, скоро обрушатся, Разума пламень старательно тушится... Вы, чьим сердцам еще гаснуть не хочется, Все же задумайтесь: чем это кончится.
Ой, как людские мечтанья калечатся, В жестком ярме наши выи увечатся, Нет вдохновенья, но кто же поручится, Что за свои прегрешенья он мучится.
Кровь в берегах не вмещается, плещется. Ужас грядущий лишь смутно мерещится, Древняя ненависть в землю внедряется... Ой, что готовится, что надвигается.
А музыканты не унимаются, У балаганов толпа собирается, Лица разбойничьи озаряются. Добрые люди укрыться стараются.
Ой, что готовится! Что-то получится? Светлые головы сумраком полнятся, Ясная молодость старчески горбится, Кладбищ земля от покойников пучится.
Скорбные матери родами маются, Мальчики-с-пальчики в смерть погружаются Старый очаг остывает, и губится Милая девственность, выйдя на улицу.
Но человечество не отвращается, Даже и радо порой. Забывается Всякая скверна. И вновь проливается Кровь, и убийство опять затевается.
Лишь бы убить — все на этом покоится. Люди лишь разве во сне успокоятся, А поутру вновь гневятся, кусаются, Грешные гномы, на гибель бросаются.
Многих казнят... Так в петлях и качаются Вороны стаей на падаль бросаются, И улетают, и возвращаются. А человечество не пресыщается.