Я спросил тебя: \"Зачем идёте в горы вы? - А ты к вершине шла, а ты рвалася в бой. - Ведь Эльбрус и с самолета видно здорово...\" Рассмеялась ты - и взяла с собой.
И с тех пор ты стала близкая и ласковая, Альпинистка моя, скалолазка моя! Первый раз, меня из трещины вытаскивая, Улыбалась ты, скалолазка моя.
А потом за эти проклятые трещины, Когда ужин твой я нахваливал, Получил я две короткие затрещины, Но не обиделся, а приговаривал:
\"Ох, какая же ты близкая и ласковая, Альпинистка моя, скалолазка моя!\" Каждый раз, меня по трещинам выискивая, Ты бранила меня, альпинистка моя.
А потом на каждом нашем восхождении - Ну, почему ты ко мне недоверчивая?! Страховала ты меня с наслаждением, Альпинистка моя гуттаперчивая.
Ох, какая ты неблизкая, неласковая, Альпинистка моя, скалолазка моя! Каждый раз, меня из пропасти вытаскивая, Ты ругала меня, скалолазка моя.
За тобой тянулся из последней силы я - До тебя уже мне рукой подать Вот долезу и скажу: \"Довольно, милая!..\" Тут сорвался вниз, но успел сказать:
\"Ох, какая же ты близкая и ласковая, Альпинистка моя скалолазковая!\" Мы теперь с тобой одной верёвкой связаны - Стали оба мы скалолазами.