Во хмелю слегка лесом правил я. Не устал пока - пел за здравие. А умел я петь песни вздорные: "Как любил я вас, очи чёрные!"
То плелись, то неслись, то трусили рысцой, И болотную слизь конь швырял мне в лицо. Только я проглочу вместе с грязью слюну, Штофу горло скручу - и опять затяну:
"Очи чёрные, как любил я вас!.." Но... прикончил я то, что впрок припас, Головой тряхнул, чтоб слетела блажь, И вокруг взглянул - и присвистнул аж:
Лес стеной впереди - не пускает стена, Кони прядут ушами - назад подают, Где просвет, где прогал? Не видать ни рожна, Колют иглы меня - до костей достают.
Коренной ты мой, выручай же, брат! Ты куда, родной, почему назад?! Дождь, как яд с ветвей - недобром пропах. Пристяжной моей волк нырнул под пах!
Вот же пьяный дурак, вот же налил глаза! Ведь погибель пришла, а бежать - не суметь! Из колоды моей утащили туза, Да такого туза, без которого - смерть!
Я ору волкам: "Побери вас прах!.." А коней пока подгоняет страх. Шевелю кнутом - бью кручёные, И пою притом: "Очи чёрные!.."
Храп, да топот, да лязг, да лихой перепляс - Бубенцы плясовую играют с дуги. Ах, вы, кони мои, погублю же я вас! Выносите, друзья, выносите, враги!..
От погони той вовсе хмель иссяк. Мы на кряж крутой - на одних осях. В хлопьях пены мы - струи в кряж лились, - Отдышались, отхрипели да откашлялись.
Я лошадкам забитым, что не подвели, Поклонился в копыта до самой земли, Сбросил с воза манатки, повёл в поводу. Спаси Бог вас, лошадки, что целым иду.
Сколько кануло, сколько схлынуло! Жизнь кидала меня - не докинула. Может, спел про вас неумело я, Очи чёрные, скатерть белая!