Дай мне руку как будто в последний раз. Дай фломастер поярче как твои глаза. Еще б минуту за тобой бы последовал. А ты попробуй кота натрави на пса.
А я и сам не прочь покусать тебя. Чтобы в крови лицо, и напугать ребят. Что во дворе сидят, под спайсом убитые в хлам. Что бы с ножом стоял над ним, он убитый нахал.
И ты отдай мне дневники, что на полке лежат. Среди старых пежам, где тот мятый журнал. Что мне так глянцем сверкал, не давая уснуть. Где на обложке боей пушистый, пятнистый питбуль.
А помнишь я выпал из окна. Пускай первый этаж, я чут ли не сошел с ума. Убери весь тот бардак, что развела ты с утра. Напоминает этот хлам алкоголь и разврат.
Я запишу наш разговор чтобы не забыть потом. Когда и вовсе плохо будет и рот на замок. А помнишь старый хлам в подвале деревянные стены. Помнишь как днем теряли время в постели.
Потея, мягкая кожа на теле, как и хотели. Теперь сижу я в кресле словно растенье. А тебя и вовсе нет, ведь я больной уже. Я запишу все так как есть, ведь это нужней.
Чем ваши биксы в луже блевоты от ягуара. Когда изо рта говном и сигами пахло. Ее трусы в твоем кармане и ты это знаешь. А в ней твое днк, удачливый парень.