Очкастый физик и патлатый лирик, и радио родное, и печать так долго о проблемах говорили, что мне хотелось только помолчать… Беспечный лирик улицы полощет в предчувствии рождающихся строф. Я вышел на вторую в мире площадь из самого дешевого метро.
Мне надоело смысл искать в молчании, а по немытым, лысым площадям шныряли деловые харьковчане: где уж себя – других не пощадят! А мне сказать хотелось: «Будьте проще, не улыбайтесь глупо и хитро! У вас же есть вторая в мире площадь и самое дешевое метро!»
Нам воспевать бы этот город в одах, а мы в него плюем во всех углах, и вы в метро и наших переходах лицо набьете, руку или глаз. Но жизнь идет, а мы на жизнь не ропщем, а мне кричат, мол Харькова не тронь, у нас же есть вторая в мире площадь и самое дешевое метро!
Но Харьков больше стал дымить в отчаянии, что не воспет он в одах и стихах, и слух пустили сами харьковчане, мол, Харьков – это небольшой Техас. Смеемся реже мы и шутим площе не потому, а несмотря на то, что есть у нас вторая в мире площадь и самое дешевое метро!