Как быстро обгоняют нас возлюбленные наши. Видит Бог, но я б так быстро добежать не смог... и до безумья. Ох, Гораций мой, мне, кажется, пора домой. Поля, дома, закат на волоске, вот Дания моя при ветерке... Офелия купается в реке. Я - в Англию. Мне в Англии не быть. Кого-то своевременно любить, кого-то своевременно забыть, кого-то своевременно убить... и сразу непременная тюрьма. Вот Дания. А вот ее король. Когда-нибудь и мне такая роль... А впрочем - нет... Пойду-ка прикурю... Гораций мой, я в рифму говорю! Как быстро обгоняют нас возлюбленные наши. В час безумья мне кажется – еще нормален я, когда давно Офелия моя лепечет языком небытия. Так в час любви, в час безумья – вы, покинув освещенные дома, не зная ни безумства, ни любви, целуете и сходите с ума. Мне кажется, что сбился мой берет. Вот кладбище – прекрасный винегрет, огурчики – налево и направо, еще внизу, а сверху мы – приправа. Не быть иль быть – вопрос прямолинейный мне задает мой бедный ум, и нервный все просится ответ: не быть, не быть, кого-то своевременно забыть, кого-то своевременно любить, кого-то своевременно... Постой! Не быть иль быть! – какой-то звук пустой. Здесь все, как захотелось небесам. Я, впрочем, говорил об этом сам. Гораций мой, я верил чудесам, которые появятся извне. Безумие – вот главное во мне. Позор на Скандинавский мир. Далеко ль до конца, Вильям Шекспир? Далеко ль до конца, милорд. Какого черта, в самом деле...