Дорогая передача! Во субботу, чуть не плача, Вся Канатчикова дача К телевизеру рвалась. Вместо чтоб поесть, помыться, Уколоться и забыться, Вся безумная больница У экранов собралась.
Говорил, ломая руки, Краснобай и баламут Про бессилие науки Перед тайною Бермуд. Все мозги разбил на части, Все извилины заплёл. И Канатчиковы власти Колют нам второй укол!
Уважаемый редактор! Может, лучше — про реактор? Про любимый лунный трактор?.. Ведь нельзя же — год подряд То тарелками пугают — Дескать, подлые, летают, — То у вас собаки лают, То руины говорят!
Мы кой в чём поднаторели, Мы тарелки бьем весь год, Мы на них уже собаку съели (Если повар нам не врет), А медикаментов груды Мы — в унитаз, кто не дурак. Вот это жизнь, и вдруг — Бермуды. Вот те раз! Нельзя же так!
Мы не сделали скандала — Нам вождя недоставало: Настоящих буйных мало, Вот и нету вожаков. Но на происки и бредни Сети есть у нас и бредни, И не испортят нам обедни Злые происки врагов!
Это их худые черти Бермутят воду во пруду! Это всё, я вам скажу, придумал Черчилль В восемнадцатом году! Мы про взрывы, про пожары Сочинили ноту ТАСС... Но тут примчались санитары И зафиксировали нас.
Тех, кто был особо боек, Прикрутили к спинкам коек. Бился в пене параноик, Как ведьмак на шабаше: "Вы развяжите полотенцы, Иноверы, изуверцы! Нам бермуторно на сердце И нам бермутно на душе!"
Сорок душ посменно воют, Раскалились добела — Во, как сильно беспокоют Треугольные дела! Все почти с ума свихнулись — Даже кто безумен был, — И тогда главврач Маргулис Телевизер запретил.
Вон он, змей, в окне маячит, За спиною штепсель прячет! Подал знак кому-то — значит, Фельдшер вырвал провода! И нам осталось уколоться И упасть на дно колодца, И там пропасть, на дне колодца, Как в Бермудах, навсегда!
Ну, а завтра спросят дети, Навещая нас с утра: "Папы! Что сказали эти Кандидаты в доктора?" Мы откроем нашим чадам Правду — им не всё равно — "Удивительное — рядом, Но оно запрещено!"
А вон — дантист-надомник Рудик. У него приемник-грундик, Он его ночами крутит — Ловит, контра, ФРГ! Он там был купцом по шмуткам — И подвинулся рассудком, А к нам попал в волненьи жутком, С растревоженным желудком И с номерочком на ноге.
Он прибежал, взволнован крайне, И сообщеньем нас потряс, Будто наш научный лайнер В треугольнике погряз, Сгинул, топливо истратив, Весь распался на куски... Но двух безумных наших братьев Подобрали рыбаки.
Те, кто выжил в катаклизме, Пребывают в пессимизме. Их вчера в стеклянной призме К нам в больницу привезли, И один из них, механик, Рассказал, сбежав от нянек, Что Бермудский многогранник — Незакрытый пуп Земли!
"Что там было? Как ты спасся?" — Каждый лез и приставал. Но механик только трясся И чинарики стрелял. Он то плакал, то смеялся, То щетинился, как еж... Он над нами издевался! Ну, сумасшедший — что возьмешь.
Взвился бывший алкоголик, Матершинник и крамольник: "Надо выпить треугольник! На троих его! Даешь!" Разошелся, так и сыпет: "Треугольник будет выпит! Будь он параллелепипед, Будь он круг, едрёна вошь!"
Пусть безумная идея, Не решайте сгоряча! Вызывайте нас скорее Через доку-главврача. С уваженьем. Дата, подпись. Отвечайте нам, а то, Если вы не отзоветесь, Ох, мы напишем в "Спортлото"!