Письмо пациентов канатчиковой дачи в редакцию очевидное и невероятное
«Дорогая передача! Во субботу, чуть не плача, Вся Канатчикова дача К телевизору рвалась: Вместо чтоб поесть, помыться, Уколоться и забыться, Вся безумная больница У экрана собралась.
Говорил, ломая руки, Краснобай и баламут Про бессилие науки Перед тайною Бермуд. Все мозги разбил на части, Все извилины заплел… И Канатчиковы власти Колют нам второй укол.
Уважаемый редактор! Может, лучше про реактор, Про любимый лунный трактор… Ведь нельзя же – год подряд То «тарелками» пугают (Дескать, подлые, летают), То у вас собаки лают, То у вас руины – говорят.
Мы кой-в чем поднаторели – Мы тарелки бьем весь год, Мы на них собаку съели (Если повар нам не врет). А медикаментов груды Мы в унитаз, кто не дурак… Вот это жизнь! И вдруг Бермуды – Вот те раз, нельзя же так!
Мы не сделали скандала – Нам вождя недоставало: Настоящих буйных мало – Вот и нету вожаков. Но на происки и бредни Сети есть у нас и бредни, И не испортят нам обедни Злые происки врагов!
Это их худые черти Бермудят воду во пруду, Это все придумал Черчилль В восемнадцатом году. Мы про взрывы, про пожары Сочиняли ноту ТАСС, Но примчались санитары И зафиксировали нас.
Тех, кто был особо боек, Прикрутили к спинкам коек… Бился в пене параноик, Как ведьмак на шабаше: — Развяжите полотенцы, Иноверы, изуверцы – Нам бермуторно на сердце И бермудно на душе! –
Сорок душ посменно воют, Раскалились добела – Во как сильно беспокоят Треугольные дела! Все почти с ума свихнулись – Даже кто безумен был – И тогда главврач Маргулис Телевизор запретил.
Вон он, змей, в окне маячит, За спиною штепсель прячет, Подал знак кому-то – значит, Фельдшер вырвет провода. И нам осталось уколоться И упасть на дно колодца, И там пропасть на дне колодца, Как в Бермудах, навсегда.
Ну а завтра спросят дети, Навещая нас с утра: — Папы, что сказали эти Кандидаты в доктора? – Мы откроем нашим чадам Правду – им не все равно: Удивительное – рядом, Но нам оно запрещено!
Вон дантист-надомник Рудик, У него приемник “Grundig”: Он его ночами крутит – Ловит контра-ФРГ. Он там был купцом по шмуткам – И подвинулся рассудком, А к нам попал в волненьи жутком И с расстроенным желудком И с номерочком на ноге.
Он прибежал, взволнован крайне, И сообщеньем нас потряс, Будто наш научный лайнер В треугольнике погряз: Сгинул, топливо истратив, Весь распался на куски, Но двух безумных наших братьев Подобрали рыбаки.
Те, кто выжил в катаклизме, Пребывают в пессимизме - Их вчера в стеклянной призме К нам в больницу привезли – И один из них, механик, Рассказал, сбежав от нянек, Что бермудский многогранник – Незакрытый пуп Земли.
«Что там было, как ты спасся?!» - Каждый лез и приставал, Но механик только трясся И чинарики «стрелял». Он то плакал, то смеялся, То щетинился, как еж… Он над нами издевался – Ну, сумасшедший, что возьмешь!
Взвился бывший алкоголик, Матерщинник и крамольник: — Надо выпить треугольник – На троих его даешь! – Разошелся, так и сыпет: — Треугольник будет выпит, Будь он параллелепипед, Будь он круг, ядрена вошь!
Доктора из передачи, Те, кто так или иначе Говорят про неудачи И нервируют народ – Нас берите, обреченных: Треугольник вас, ученых, Превратит в умалишенных, Ну а нас – наоборот!
Пусть безумная идея – Вы не решайте сгоряча: Вызывайте нас скорее Через гада-главврача! С уваженьем… Дата… Подпись… Отвечайте нам, а то, Если вы не отзоветесь – Мы напишем в «Спортлото»!».