к стилягу хоронили, толпы шкур за гробом шли, На могиле саксы выли, скрипки плакали в пыли. И тромбоны подвывали, под гитарный перезвон, Слезы первые упали, заиграл там виброфон.
Он лежал в гробу открытом, он не слышал ничего, Только траурный тот ритм, током скрытый, кок раскачивал его.
В этом мире он был Чацким, Что на бал спешил бегом, Потеряли много, братцы, тунеядцы, здесь стоявшие кругом.
Поднесли его к могиле, гроб покрыли кисеей, Вдруг ударные пробили, и засыпали землей.
Памятник ему воздвигли, он не низок не высок, Будто он на мотоцикле, и сверкает его кок. Он лежал в гробу открытом, он не слышал ничего, Только траурный тот ритм, током скрытый, ток раскачивал его.
Эх! Как стилягу хоронили, толпы шкур за гробом шли. На могиле саксы выли, скрипки плакали в пыли. И тромбоны подвывали, под гитарный перезвон, Слезы первые упали, зарыдал там саксофон!