Эй, налей-ка мне 200 грамм отпускного, Нахлобучь вместо шляпы на макушку тромбон. Я раздал все долги под честное слово И плюнул луной в пропитой небосклон.
Кто скажет про мою девчонку, Что она совсем некрасива, Кто скажет про мои штиблеты, Что они несвежи... Но зато я надраил все улицы в этом городе Беспощадным блеском моей бессмертной души. Но зато я надраил все улицы в этом городе Беспощадным блеском моей бессмертной души.
Эй, налей-ка мне 200 грамм наудачу, И к тому ж приплюсуй к ним 9-й калибр. Побрей мне башку вместо меди на сдачу, И я сожгу все старые письма, а пепел брошу в сортир.
Кто скажет про мою девчонку, Что она совсем некрасива, Кто скажет про мои штиблеты, Что они несвежи... Но зато я надраил все улицы в этом городе Беспощадным блеском моей бессмертной души. Но зато я надраил все улицы в этом городе Беспощадным блеском моей бессмертной души.
Эй, налей-ка мне 200 грамм на веселье, И тогда я отсюда рвану по прямой, Раздав все долги, посадив канареек В прореху кармана, чтобы греть их рукой.
Кто скажет про мою девчонку, Что она совсем некрасива, Кто скажет про мои штиблеты, Что они несвежи... Но зато я надраил все улицы в этом городе Беспощадным блеском моей бессмертной души. Но зато я надраил все улицы в этом городе Беспощадным блеском моей бессмертной души.
Налей-ка мне 200 грамм на дорогу, И хотя все дороги протерты до дыр, Я врежу по звездам своим тромбоном И заряжу канареек в 9-й калибр.
Кто скажет про мою девчонку, Что она совсем некрасива, Кто скажет про мои штиблеты, Что они несвежи... Но зато я надраил все улицы в этом городе Беспощадным блеском моей бессмертной души. Но зато я надраил все улицы в этом городе Беспощадным блеском моей бессмертной души.
Но зато я надраил все улицы в этом городе Беспощадным блеском моей бессмертной души. Но зато я надраил все улицы в этом сраном городе Беспощадным блеском моей души.