Забавно, что ты вспомнил момент, когда приходил на мой концерт. Сейчас ты такой дерзкий, что мне даже мерзко. Но, когда ты приходил к нам в гримёрку ты настолько тщательно вылизывал мой зад, Что твой язык прошёл мою прямую кишку И застрял в двенадцатиперстной. Это про ту ситуацию. Теперь про дефекты речи. Если кому интересно. Про букву между П и С, тобой что не произносима, Шутить мне некрасиво. Считаю, даже в баттле простебать такой недуг способен лишь пиздец скотина. Я не позволял себе шутить про мать, мы что, в палату дурдома попали? На русском рэпе будут гнойные раны, пока отбросы бараны не видят нормы морали. Пора заканчивать. Мы как-то с Тони Раутом расписали бабу. Она прошептала: «Я так хочу тебя, забыла как зовут, участник справа»… Они приходят ради мяса, они кричат: «Мне что, баттлиться надо?»… Ведь я уделал больше звёзд, чем ресторатор осушил стаканов. Я Омен, я тот, за кем стоял Понтий Пилат, Я тот, чьи тайны унёс с собой Маггелан. До встречи со мной был разговорчивым братуля принц Хатт, Я тот, кто помешал Дуне поступить во МХАТ. Я был тем мастером, что Саше напартачил с татухой Я вселился в того, кто на Московском Версусе отвечал за качество звука. Это я в рэп.инфо сказал Дино, что ТЫ будешь его напарник, И это я шепнул одному из судей как-то голосовать за молодого парня. После каждого крика «Раунд!» душу рэперов забирал демон. Я был тем кассиром «Ашана», что босоте не продал «Кэмел». Я тот фанат «Зенита», что ждёт тебя в Бутово ночью, И это я сделал алфавит твой на одну букву короче. У каждого тут личный бог. Он даёт шанс нищему попасть в пищеблок, в пустыне воды глоток, Немому в рот – тыщу слов. Ноунэйму – шанс разогнать нахер этот птичий сброд. А у дрыща – тысячу за шанс заработать по е*лищу, СТОП! Надо бы вспомнить, что у меня, кроме родного, три языка. Двести человек верили Штатам, мне карьеры ваши приходится тут пересекать. Я, как и в прошлом баттле, Саня, желаю тебе всех благ, Это не Муз-ТВ, но я здесь, чтобы биться за респект.