Я шел из оперы домой, Я был от музыки хмельной, И был туман, и было дьявольски темно. Я, словно ласточка, парил, И в голове моей царил Кумир мой сладостный, волшебник Шарль Гуно.
Я потихоньку напевал Любимой арии финал, Как вдруг из тьмы терзая мой тончайший слух, Любимой арии куплет Был кем-то мерзостно пропет, И так фальшиво, как железом по стеклу!
- Совершенно очевидно, что он делал это нарочно, сказав себе: "Вот идет человек из оперы, без сомнения, он ее обожает, так я же его разозлю!" - Почему вы так думаете? - Потому, что я знаю людей!
Я говорю ему: - Мой друг, Я Вас прошу, убавьте звук! А он как будто только повода искал, И, разнуздавши свой фальцет, Завыл любимый мой концерт, И, черт возьми, опять фальшиво, как шакал!
Ну, тут уж я стерпеть не мог, Я тотчас выхватил клинок И крикнул: - Мсье, я ненавижу шутников! Угомоните свой фальцет, Иначе мы споем куплет Под близкий сердцу аккомпанемент клинков!
- "Очень хорошо!" - сказал он и стал готовить оружие, громко напевая, и, представь себе, фальшиво, опять таки фальшиво! - А, может быть, он не может петь иначе? - Меня это не касается!
И было дьявольски темно, Дуэль за музыку Гуно Не освещала ни единая звезда, Но что кого-то щас проткнут, Я понял с первых же минут - Да, мой партнер был фехтовальщик - хоть куда!
Удар-удар, ответ-ответ, Мы дрались как с певьцом поэт, Читая замыслы друг друга в полной мгле, Как вдруг блистательный укол, И он, раскланявшись, ушел, А я остался протыкнутым на земле!