Между нами костры догорающих дней, От горючего дыма слезятся глаза, И желанье быть вместе острей и сильней, Но рассудок жестоко бесстрастен - нельзя. Между нами руины сгоревших мостов, Лабиринты сомнений, овраги разлук, Потускневшая вязь неразгаданных снов, И синицы, клюющие время из рук. От меня до тебя – километры тоски, Одинокой струны еле слышный мотив, Пусть от дымного ветра не видно ни зги, Но я знаю – ты есть, и надеюсь дойти. Правда, что на своих ошибках учатся, Но лучше бы мы учились на чужих! Сколько ж нужно в жизни мучиться, Что бы в неё внести необходимый штрих?! Я за боль, что в душе, благодарна судьбе. Не за счастье, за боль благодарна тебе.
Любовь невозможно убить, Любовь умирает сама, Любовь невозможно забыть, Кто-то с болью на «ты», никого не виня, Кто-то боль свою бранью швыряет в меня,
Я б не знал, что есть это чудо во мне: Будто я «гулкой ранью»… на белом коне. Я всю боль свою вылью живым ручейком, Я не стану жалеть ни о ком, ни о чём. Я как будто для этой минуты живу, Когда с болью рождается суть наяву. Кто-то с болью на «ты», никого не виня, Кто-то боль свою бранью швыряет в меня, Кто-то боль свою топит в бокале вина, – Я же выпью ее, обжигаясь, до дна… любовь – это боль, если только она Глубока и страшна, как колодец без дна. Ощутив эту боль, осознать я смог, Как глуп и доверчива правда был. Через боль мою мудрость и истина шли, Этой боли своей поклонюсь до земли. Я из боли сотку щебетание строка, Это счастье, что боль ты вселилась в меня
Любовь невозможно убить, Любовь умирает сама, Любовь невозможно забыть, Кто-то с болью на «ты», никого не виня, Кто-то боль свою бранью швыряет в меня,