(Стебный крик души Жака де Моле) Ой! И что за проклятие такое? Мне вот уж семь столетий нет покоя. Нет вот чтобы тихо в подземелье помереть, Так я зачем-то на костре решил сгореть. В герои вышел я, и стало ясно мне, Что было легче в Палестине на войне, Что после смерти мне не обрести покой: Ролевики стремают душу ерундой.
Я сам не знал, что был таким хорошим И в общем, был изрядно огорошен, Что на Ситэ уж впору приносить цветы – Трудами вашими я стал почти святым! И я уже привык к трагическим ролям – Невинный мученик и жертва короля. И я со страхом божьим жду прихода дня, Когда они канонизируют меня.
Ах, если на минутку мы допустим, Что был я омерзителен и гнусен, Что я нарушал устав, не чтил его совсем, Одних бастардов наплодил сто сорок семь? (А может и больше) Чтоб стать магистром я коллегу подсидел И бедный Гуго враз остался не у дел. Я пил вино любых сортов без всяких мер, Всех материл как настоящий тамплиер. Святая Дева, я почти уже забыл, Каким же все-таки я в этой жизни был И после смерти мне не обрести покой... Идите на хрен, дайте стать самим собой!