Стлеевший уголь испачкал ладони Тем кто на пепелище был оставлен со мною И видел,как я вызываю счастье на бойню, В преисподнюю бросаю, что без боли не вспомнить. А кто-то вдалеке рассуждал, что недоволен нами Мол,падая, мы существуем,доколе дна нет. Лучше б они видели,как мы погибали, Раздираемые памятью и разными берегами, На которых бесполезны малости расстояний. Водоем подводит к месту омута петлями, Где я захлебнусь очередной истерикой. Выход один- обезумевшей рыбой бросаться на берег, Где солнце иссушит всю влагу легких, Оставит шрамами новые намеки На то,что не мое это - искать себя в людях, Любить только тех,кто тебя полюбит.
Убегай, нам ведь уже не ужиться. И если ты просто сжигаешь мосты, То я тоже сжигаю,но прыгаю вниз.
И если ты слезы считаешь достойной оплатой за все слова,что были написаны, То я пущу скупую слезу, но перед контрольным выстрелом.
Не желаю видеть тебя возле Моей независимости от чистых эмоций. Просто сгори фотографией в памяти, Где пара таких же афтограф оставили. Ложь во плоти,мой карантин - Ненавидеть то,что любил больше семьи, Давить осень подошвой ботинок, Напивая тот любимый,но уже прошлый мотив. И тебе ведь не знать о потери времени ради Попытки сохранить тепло,пока метели не начались. Я теперь обычный пленник этих сплетен и свадеб, Когда формула любви куда страшнее математики. Все прекрасное сгорает,обжигая лихо руки И мы притворяемся,что так же любим, Но глупость вранья себе осядет сажей А после выйдет грязным кашлем.
И мы не становимся чище,отбросив нормы приличий Вместе с бельем, не оставив ничего. Будучи самыми бедными на цветные моменты Мы успокаевам себя,что все хорошо. Да только нет уже правды в глазах и некуда падать назад, В момент как-то слабость сломала позвоночник. Если б умел я сгорать до конца, То первым б срезал тормоза Бегущему прошлому.