Жених Альдонсы: - Нам эти штучки-дрючки ни к чему, Мы, слава богу, держимся за землю. Я должен знать, кого беру я в сЕмью, Чтоб все путем - а то и не возьму!
Чтоб место знала, чтоб себя блюла, Чтоб помнила, чей хлеб, и все такое, Чтоб без меня за двери ни ногою, Чтоб ноги мыла и воду пила!
Отец Альдонсы: - Дорогой мой Санчо, Как я полагаю, Ты богат не очень?
Санчо: - Очень небогат!
Отец Альдонсы: - Есть мешок пшеницы, Сбруя кой-какая, Доски для чулана...
Санчо: - Только буду рад!
Отец Альдонсы: - Нацежу вина, Отмерю полотна, Кой-чего найдется из одежи, Только всем скажи, Что Дульсинея - не она!
Санчо: - Вот тебе и на! А кто же?
Жених Альдонсы: - Моя жена - так, стало быть, моя, И не намерен я ни с кем делиться! Чтоб до меня была она девица, Я - первый, и последний - тоже я!
А то прослышит что-нибудь сосед, Другому скажет, тот распустит слюни И пустит слух... Ведь люди - это люди, От них же никакого спасу нет!
Отец Альдонсы: - Это наша дочка, А не Дульсинея!
Санчо: - Как не Дульсинея?
Отец Альдонсы: - Я не знаю, как! Но не Дульсинея, И не дам тебе я Никакой пшеницы!
Санчо: - То есть как же так? Обещал вина И всякого рожна, Кой-чего грозился из одежи... Ладно, заявляю: Дульсинея - не она! Разве только чуть...
Отец Альдонсы: - Никакого "чуть"!
Санчо: - Не она! Хотя похожа...
Жених Альдонсы: - Моя жена - так, стало быть, моя! Моя жена - так, стало быть, моя! Моя!