Рим гремит, как аварийный отцепившийся вагон. А над Римом, а над Римом Новый год, Новый год!
Жизнь меняет оперенье, и летят, как лист в леса, телеграммы, объявленья, милых женщин адреса.
Милый город, мы потонем в превращениях твоих, шкурой сброшенной питона светят древние бетоны. Сколько раз ты сбросил их? Но опять тесны спидометры твоим аховым питомицам. Что еще ты натворишь?!
Рим гремит, как аварийный отцепившийся вагон. А над Римом, а над Римом Новый год, Новый год!
Мы летим, как с веток яблоки. Опротивела грызня. Но затем живу хотя бы я, чтоб средь ветреного дня, детектив глотнувши залпом, в зимнем доме косолапом кто-то скажет, что озябла без меня, без меня...
И летит мирами где-то в мрак бесстрастный, как крупье, наша белая планета, как цыпленок в скорлупе.
Мне бы только этим милым не случилось непогод... А над Римом, а над миром - Новый год, Новый год...
...Мандарины, шуры-муры, и сквозь юбки до утра лампами сквозь абажуры светят женские тела.