Старики уходят в лес умирать. По тому что, свет на ладонях тает, По тому что, черемуха расцветает, По тому что, ложусь я в свою кровать.
По тому что, я видел сон в ярком цвете: Лес на тарелке в заброшенном парке. Раскинув руки, кружась все быстрее, падаешь, Спишь в газетах. Просыпаешься в чистом: День будет жарким.
У нас есть сигареты, у нас есть звук, Есть кабинеты, но у леса нет сердца. Есть время дышать, но в глазах свет потух. Зима навсегда, Невозможно согреться. Твоим теплом. Чтобы хватило еще лет на десять. Объятая полем. Горит твой дом. А ты стоишь и поешь свою песню.
Старики уходят волоча свои ноги, Зализывая свои раны, имя которым время. Деревья кивают: "Ты тоже равный. Всем апостолам - твоя рыба на шее".
Рыбы лежат на своих кроватях, И смотрят сон в котором я - белый, В котором, я надеваю платье, парик, Еду в плацкартном вагоне на север. Меня клеит какой-то немец. Я соглашаюсь с ним пить: что мне в первый? "После смерти - оно твое"; Крылья мельниц- На спине собираются в веер.
Волосы цвета сена. Так просто попутать стропы. Попытка зарезать землю. Губы рождают шепот. Крик остается в горле. Залапанный запах эфира: Морфий отлитый в домнах. Кожа над крышей мира.
Старики лежат на своих кроватях- Черных гробах, на шеях внуков; Кулонами, на нежной коже. Яхты уносят все глубже, глубже. Сухими губами, ласкают грудь. Впадают в полночь.
Ты стоишь на середине шоссе раскинув руки. Внутри только тебе понятного танца. Открываешь глаза, услышав стук в дверь. В ветвях деревьев - листья из глянца.