Я купил себе ночь, обычную зимнюю ночь - с пустым тротуаром, морозом и хлопьями белыми. Чем в орущем апреле мякину распутиц толочь - я останусь с крещенскими в кровь целоваться метелями. Я купил себе ночь недорого - за полцены, за удачную рифму, за добрых два слова с полтиною. И теперь, когда всюду дымящийся уголь весны, я спасаюсь ночами крещенской серебряной гривною... Ах апрель, мой апрель - лягушечья злая вода, мне бы сбросить цыплячью кожу твою до зари, когда ночью взойдет семипалая в небе звезда, когда слепнут в снегу электрические фонари, когда сердцу нужна не трезвонящая капель, ведь оно, как Помпеи, засыпано черной золой и летящая бабочка из января в апрель проткнута сосульчатой адмиралтейской иглой… Ах апрель, мой апрель - седьмая кисельная кровь. Ах январь, мой январь - бревенчатое волшебство... Юный Лель, говорят, что ты все еще веришь в любовь. Юный Лель, а я вот не верю уже в рождество. Говорят, говорят... Юный Лель, это только слова - все слова, все не больше, чем слово, не больше, чем сон. Юный Лель, посмотри, покатилась моя голова. Это значит, в апреле я снова, как раньше, влюблен. Я купил эту ночь для себя... Да нет - для нее. Не пророк я, но мне иногда удаются пророчества. Она - слабость моя, она - просто бессилье мое... Но бессилье уйдет и останется лишь одиночество.
…Я купил себе ночь, обычную зимнюю ночь - с пустым тротуаром, морозом и хлопьями белыми. Чем в орущем апреле мякину распутиц толочь - я останусь с крещенскими в кровь целоваться метелями.