Ночь обрывками в башке, хата в битых крынках, Тело еле на ногах по полу влачится... Жадно рыщу по столу, как собака на поминках! Утро. Мама родная, дай опохмелиться!
До могилы изведут судороги, муки... Душу б отдал за глоток, да кому ж сгодится? За веревку бельевую уцепились руки... Утро. Мама родная, дай не удавиться!
Голова в петле... Ой, мама, Забери меня к себе Здесь мне тошно...
Голова в петле... Достало Волочиться на Земле. Сколько можно?!
Годы средь пустых бутылок, здесь моя отрада, Не по мне подметки рвать, да в быту возиться... Мне стакан - упокоенье! Большего не надо... Я уже на самом дне, ниже не скатиться...
С немощного алкаша миру не прибудет... Жизнь попроще б скоротать, да ухорониться Солнце село, день истлел - ночь меня погубит... Вечер. Мама родная дай не удавиться!
Голова в петле... Ой, мама... Забери меня к себе Здесь мне тошно...
Голова в петле... Достало Волочиться на Земле. Сколько можно?!
Час за полночь пролетел. Снял петлю потертую. В пыльном зеркале узрел Рожу полумертвую. Взял нечистый в оборот. Вышло время каяться. Уж молитва не спасет, И попу не справиться.
Тихим скрипом половиц Комната заныла. На иконах вместо лиц Лишь свинные рыла Замелькали в образах. Сбилося дыхание. Тени дрогнули в углах... Мама, до свидания!
Скоро черти явятся Да по душу пьяницы.
Непроглядной чернотой Ночь в окне застыла. Оттаскали на баграх Темным пропадом!
Рано петь за упокой, Тело не остыло. Не подохну не в ладах С Богом Господом.
Засквозило из щелей, Растрепало волосы. Черной сажей помело. Сажей. Копотью.