небо лакает из луж мутное эхо себя. сточенность суши о глаз в подзорной трубе корабля, не скроет округлость Земли для юнги на марсе. маяк будет сиять и днем. чужд станет душе океан, а пляж влюбит в себя зрачки. галс не спрячется в такелаж, когда пьяный юнга-солист, фальцетом исполнит: «земля!». | | | гремучее небо из луж впивает в себя же клыки. суженность чаек в щелях чуть-чуть приоткрытой двери в кабак, где сегодня пьют спирт и курят табак, бычки бросают на пол, тот трух- ляв, как отдраенный киль родного им корабля, что спит в порту на боку, где курят и пьют моряки, манит обратно в уют …---…---…---…---… океана – кипящего чана, где волны срывают стоп-краны, где ветры грызут парусину, где бело-небесные льдины покинув, цинга? выбивает тем зубы, кто ест трупы тех, кто ест трупы. где молнии кожу клеймят, где высшее благо – земля в подзорной трубе корабля и солнца горящий фитиль, а худшая кара – штиль…