Сто перезимованных зим. Сто по сто разбитых сапог в грязи. Каждый день с едой на столе. Каждый раз забываем … Каждая пройденная напасть, В любую погоду, в любую власть. Все это глубоко во мне лежит. Я получил в наследство свою жизнь.
Раскулаченные плетутся в Сибирь На подводах и волоком вверх по Оби. Каждым их шагом плетется судьба, На чужбине это еще не в гробах. Они зачем-то решили, что не умрут. Закапываясь под землю долбили промерзший грунт. Белыми ладонями землянку накроет метель, В ней упорно дышат, говорят, рожают детей. Люди в землянках, как семена в борозде, Взойдет поселок, точкой на карте завладев. Свежие срубы осядут, но мужчины уйдут На нереально далекую, но личную войну. Чтобы выжил тот, кто им не знаком, Чтобы выжить самим и вернуться пешком. Европа останется преосвященной Благодаря неотесанным крестьянам, охотникам, егерям. Победители уже спят вечным сном в траве, Выжившим возвращаться довоевывать век. Разминировать, лечить, вязать снопы, Поднимать империю из бесфамильной толпы. Устраивать быт во время и после переворотов, Как реликвию хранить номер в очереди за льготой. Сколько людей и в каких краях В друг друге продолжались чтобы родился я. Ширится жизни река, вьется ручей напева. Тянется к солнцу через века племени нашего древо. Мчатся эпохи стремглав, и осыпаются кругом Флаги с мундирами, точно листва с тысячелетнего дуба. Листья всего на сезон, форма, валюта, гражданство. Сбросив бессчетное множество крон, мы продолжаем рождаться. Плачет дитя на руках, вьется ручей напева. Ширится жизни нашей река, тянется к солнцу древо.
Сто перезимованных зим. Сто по сто разбитых сапог в грязи. Каждый день с едой на столе. Каждый раз забываем … Каждая пройденная напасть, В любую погоду, в любую власть. Все это глубоко во мне лежит. Я получил в наследство свою жизнь.
Ширится жизни река, вьется ручей напева. Тянется к солнцу через века племени нашего древо. Мчатся эпохи стремглав, и осыпаются кругом Флаги с мундирами, точно листва с тысячелетнего дуба. Листья всего на сезон, форма, валюта, гражданство. Сбросив бессчетное множество крон, мы продолжаем рождаться. Плачет дитя на руках, вьется ручей напева. Ширится жизни нашей река, тянется к солнцу древо.