1 Там если брюхом сядешь, не вытянуть четверым, Бомбила медленно с матами правит во дворы, Из этих дверей я первый раз выпрыхнул в мир, Мой космодром - хранилище не жилых квартир.
Вспомнить, сухими пальцами гасить свечу, Я так не хочу и останусь, переночую, Пересмотрю всё, что видел ночами в окне, Чужие кухни, свет в застойной пелене.
В эту минуту мне мой город действительно дорог, Созвездие сине-зелёных огней и конфорок Людям не спиться, точно озябшие птицы, Но газ не согревает, только эмаль коптится.
И вроде все понимают, что-то не правильно, Только никак не отпускает родная окраина, Количество схаванных бедствий, как показатель силы, Откуда в менталитете эта примесь терпилы?
Пр. Микрорайон как старый учебник, Листая пальцы в кровь исшоркал, Вытянул всё, что было лечебным, Остались только рисунки на корках.
Наши же лица в руинах школ, А я глаза отвожу виновато И им не важно куда я ушёл, Им важно, что я ушёл куда-то.
2 Сегодня не было крика, что рвётся с форточки с улиц, Да и кто сунется, ретивые ветра лишь дули. На восемь старых дворов - четыре фонаря, В сумерках скрипом железа лишь они одни говорят.
Как осень принесла нам смерть на первом листе, Одиннадцать лет назад, как маленький мир опустел, Верно, как хранят забытое старые двери, И как мы срывались отсюда быстрей на дальний берег.
Район засыпан снегами, дождями дикими мытый, Разбитые мечты ждут своих хозяинов под плитами. Окна жадно встречают каждого незнакомца, И всё здесь верит, что тот, кто отпущен вернётся.
Серый снег проседает, где-то в начале марта Протоптано по слякоти, от хаты до ломбарда, Лишь вечерами вдалеке мимо мелькают фары, По заку здесь тупик, здесь всё по старому. Пр. Микрорайон как старый учебник, Листая пальцы в кровь исшоркал. Вытянул всё, что было лечебным, Остались только рисунки на корках.
Наши же лица в руинах школ, А я глаза отвожу виновато. И им не важно, куда я ушёл, Им важно, что я ушёл куда-то.