Ты меня за дело задела, зацепила бёдрами, Нервы мои до предела, счастье мерю вёдрами. И как будто вырос я и стал лицом хорош, А ты такая хмурая, меня в пару не берёшь.
Эх, как же хочется с тобой румбу танцевать, Эх, хоть бы мамбо, хоть бы самбо, но с тобой одной. Эх, в танце ж можно обнимать и прижимать рукой И платье на тебе порвать, наступив ногой.
Но мама говорила: — Нет, ты не бальник, Рома, бальник не ты… Ты, ты, тыры, ты! Нет, ты не бальник, Рома, бальник не ты. Танцовщица моя, я хочу быть как ты, Чтоб мне дарили цветы, чтоб получал гонорар, Хочу быть в танцах супер-стар, ведь я ещё не стар, но ты…
Ты меня за дело задела и зацепила бёдрами, А нервы мои до предела и горе мерю вёдрами. И по делам мне старому, и не красивому, Знаю, ты не пара мне, я не нужен никому.
Но, ой, как же хочется с тобой румбу танцевать, Ой, хоть бы мамбо, хоть бы самбо, но с тобой одной. Эх, в танце ж можно обнимать и прижимать рукой И платье на тебе порвать, наступив ногой.
Нет, ты не бальник, Рома, бальник не ты… Ты, ты, тыры, ты! Нет, ты не бальник, Рома, бальник не ты. Танцовщица моя, я хочу быть как ты, Чтоб мне дарили цветы, чтоб получал гонорар, Хочу быть в танцах супер-стар, ведь я ещё не стар!
Эх, как же хочется с тобой румбу танцевать, Эх, хоть бы мамбо, хоть бы самбо, но с тобой одной. Эх, в танце ж можно обнимать, прижимать рукой И платье на тебе порвать, наступив ногой. Хочу увидеть нагой (хочу увидеть нагой), Тебя увидеть нагой (тебя увидеть нагой), Хочу тебя нагой! Ач-ач-ач!