Кокин: Боюсь, этот мир забыт Богом. Кому здесь захочется жить? Когда эти люди в стеклянных чертогах Забыли что значит творить?
Я помню: рояли сжигали. Все трубы переплавили в медь. И ноты, и тексты бездушные твари В огонь отправляли гореть.
Но эти безумцы не могут понять, Ведут себя как дикари. Попытки их четны уничтожать Всё, что осталось внутри.
Сын мой, не грусти, Нас музыка спасет. Мы её с тобой писали Дни и ночи напролет. Чем труднее в этом мире, Тем спасительней звучит аккорд.
Сын мой никогда не слушает отстой, Эти люди позабыли, что такое быть собой Я хочу чтоб ты спасался, Жизнь осталась только за стеной.
Хор: Что себе ты здесь позволил, Как так можно рассуждать? Где же твой нагрудный номер, Житель D-605? Благодетель нам построил Этот дивный новый мир. Не нужны нам те, кто раньше Свою музыку творил!
Кокин: Но вы всё искусство По велению господ Собрали в бездушный завод. И как же случилось, Что кто-то внушил, В угоду толпе, Жить без души?!
Хор: Раньше были только войны И нелепый гуманизм. Мы же это победили, Мы единый механизм. Наша жизнь теперь понятна: Безошибочный расчет. И в едином точном ритме Наш огромный мир живет.
Кокин: Вы же хотите на планеты лететь, Но страшно вам за стену смотреть! Вам же присуще лишь безумство и страх. Вы куклы в чьих-то руках. Ваш Благодетель всех вас приведет Строем. На. Эшафот.
Хор: Видим мы, ты очень болен, И уже неизлечим. Выбиваешься из ряда безопасных величин. Ты опасен, тебя следует Хранителям отдать, Ты теперь враг государства, Предатель D-605! Предатель D-605!
Каноном: Хор: Предатель D-605! Кокин: (вступ.) Нет, нет! Сын мой, не грусти. Нас музыка спасет. Мы её с тобой сочиняли Дни и ночи напролет. Чем труднее в этом мире, Тем спасительней звучит аккорд.
Сын мой никогда не слушает отстой, Эти люди позабыли, Что такое быть собой. Я хочу чтоб ты спасался, Жизнь осталась только за стеной.