мы с тобой сядем на кухне, охладим бокалы, плеснем в них немного обид.
просто все когда-нибудь рухнет, вот и рушится наш с тобой общий мир. это намного сильнее того, что было раньше; это обжигает, как спирт, изнутри; мы с тобою на кухне, и голос посажен; мы с тобою на кухне. и каждый один.
это нож, что впился в спину, не дает мне упасть на лопатки; это ночью смс в мобилу, дрожащими пальцами, в лихорадке; это все о тебе. каждое слово. все пространство ограниченное стенами коридора, где люди страшные смотрят в меня, пытаются выяснить: что же со мной? уйдите, я устал терять все, что я когда-то обрел.
мы с тобой сядем на кухне. охладим бокалы, плеснем в них немного обид.
просто все когда-нибудь рухнет, вот почти разрушен наш с тобой общий мир. это звонки в одну сторону без перерыва; ощущения близости конца, и присутствие того, что когда-то рвало на части и било, а сейчас лишь терпкое послевкусие. это обиды, выпитые на брудершафт; это посуда вдребезги (ну, чтобы на счастье); это один на двоих потрепанный шарф, который порвали с тобою на части.
мы с тобой сядем на кухне. охладим бокалы, плеснем в них немного обид.
просто все когда-нибудь рухнет, вот и разрушился наш общий мир.
мы с тобой встретимся позже, зальем обидами прошлого боль. на кухне вдвоем. никого больше. и будем молчать при слове