я искал в телефонной будке твои черты. я шел в трехлетней обуви по плитке, издавая при этом стук, в попытке понять: звук туфель это или показатель пульса частоты?
я искал в каждом вагоне твой запах. и грузил свою спину сумками. пренебрегал движениями запада, стрелками часов и в целом минутами.
я вспоминал в деталях твои руки. припомнил на ладонях даже линии, что запутанней бутона лилии, схемы метро в париже, хим. науки.
я забывал людей, их имена, пытался меньше размышлять. и побывав во многих городах, так и не нашел себя. тебя.
я истоптал брусчатку вдоль и поперек, дышал парами с океана, но каждый вечер напоминал о том, что лучше бы дышал с тобою одеялом.
встречал рассвет, как верный пес хозяина, и провожал закат, чей цвет был ярко-красным. на улице врагов моих был праздник, когда вера в светлое меня оставила.
я научился засыпать в пути, что были не сравнимы с вечностью. я прочитал доступные все словари, но так и не нашел в людях слово "человечность".
я играл на гитаре души, где нервы были непрочными струнами. деревья в парках хотели меня задушить, но почерк и буквы спугнули их.
я вносил тридцать третью букву в клетку, как опасного хищника дрессировщик. на все вопросы - молчание ответ мой. пока гонялись все за мыслями - провальные гонщики.
в городах я видел многое и надеялся, что многое не видел. я пытался забыть все прошлое, но быстро понял - ничего не выйдет.
если умножить пустоту на человека (пред этим убедиться в пустоте), то поиски его, идущие полвека, равны концентрации света в темноте.
я прошел десятки дорожных артерий. и все-таки я всегда боюсь: опуская в железный ящик старую монету.