Там, где белый лён обнимает тело, и вода светла от солнечных зайцев, я приду к стене, нарисую мелом все, что в жизни меня касается: нарисую руку, меня согревшую, нарисую дорогу, меня манящую, и тебя тоже - смешную, грешную, и похожую. Настоящую.
Нарисую маму в красивом платье. Нарисую горы, и как я пел им. Нарисую с очень большим нажатием все, что можно нарисовать белым.
А когда мелок навсегда закончится, и падут снега - на бетоне пегом расцветут узоры. Мне так хочется, чтобы стену укрыло снегом!..
И тогда все белое на картине станет белым-белым на самом деле. На ватине, тине и паутине оставляют снега метели.
Я останусь, по самые сны - в сугробе. в ожиданьи цвета и листопада. Ты подашь руку. Возьму обе. Ничего мне больше не надо.