С душой Достоевского, с комплексами Блока Я в ресторане сидел, меня тошнило от сока. Судьбу разъел, как бронхит, синдром Льва Толстого. Непротивление слева, справа - грубое слово.
Господь сорвал голос. Его мало кто слышит. Но жизнь и так хороша и поэтому дышит. Моя любовь к миру слева, там, где пышная Клава, Где ест яблоки Ева, где моя слава.
Боже, как хорошо. Как легки эти двери. Я в них спокойно вошел. На блюдах птицы и звери. Я немного грустил, как могила Шагала. Спросили: “Кто виноват ?” Ответил: “Выпили мало.”
Но тут ты появилась и этот бред вспыхнул храмом. И я, как старый Дионис, стал мифологическим срамом. Как на невольничьих рынках стояла Родина голой, На подмостках Европы с крылами до пола.
Я забыл кем я стал и я проклял искусство. Понял я, что давно боялся этого чувства. И я с тоской Мандельштама упал на колени. Прости меня, я люблю твои овалы и тени.
И вдруг что-то влетело в эту щель между нами. Что-то сверкнуло и толпы радостной пыли По проспекту поплыли, неся в руках знамя. Ты узнала меня и мы секунду любили. И мы секунду любили, и мы секунду любили, И мы секунду...