С душой Достоевского, с комплексами Блока Я в ресторане сидел, меня тошнило от сока. Судьбу разъел как бронхит синдром Льва Толстого. Непротивление слева, справа – грубое слово.
Господь сорвал голос, его мало кто слышит, Но жизнь не так хороша, и поэтому дышит. Моя любовь к миру слева, там, где пышная Клава, Где ест яблоки Ева, где моя слава.
Боже, как хорошо! Как легки эти двери! Я в них спокойно вошел, на блюдах птицы и звери. И я немного грустил, как могила Шагала. Спросили: «кто виноват»? Ответил – «выпили мало».
Но тут ты появилась, и этот бред вспыхнул храмом, И я как старый Дионис стал мифологическим срамом. Как на невольничьих рынках, стояла Родина голой На подмостках Европы, с крылами до пола.
И я забыл, кем я стал, и я проклял искусство. Понял я, что давно боялся этого чувства. И я с тоской Мандельштама упал на колени, Прости меня, я люблю твои овалы и тени!
И вдруг что-то влетело в эту щель между нами, Что-то сверкнуло, и толпы радостной пыли По проспекту поплыли, неся в руках знамя. Ты узнала меня, и мы секунду любили, и мы секунду любили, и мы секунду любили, и мы секунду…