(Да здравствует Революция, Свобода, Равенство, Братство!)
Контрреволюция, наехав на нас, довела до больницы - вырос живот, Рок-н-ролл стерт, я учусь играть джаз, но меня рвет – полный рот нот. Старости нет, есть только усталость, от баррикад ничего не осталось - Скупые коллеги, любовь на панелях, бутылки от пива на рок-батареях.
Контрреволюция ставит вопрос: как подключить к тебе мой насос. Шелестит шоколадками вечная глупость, твоя дальнозоркость, моя близорукость, Справедливость еды и вечная жажда. Как выйти сухим из воды этой дважды? Жить по писанию, но веруя в \"если\", эксгумируя спьяну великие песни...
И только, и только осенний дождь в окно... О сколько, ты знаешь, сколько мне без тебя дано...
И многое здесь переварено в студень, умные мысли надежней великих идей. Контрреволюция не всем, как людям, а каждому, как у людей. И лучшие чувства давно не с нами, доскреблись до чистилища, разбирая завалы, И, как водится, вслед за погибшими львами бредут разбирая их кости шакалы.
Северный ветер рвет ваши тени – Че Гевара, Вольтер, Гарри Поттер и Ленин. Контрреволюция добра и гуманна, но очень туманна и непостоянна. Есть в демократии что-то такое, до чего неприятно касаться рукою. Хрипит перестройка в отвоеванных кухнях, ждет когда и эта стабильность рухнет.
Припев
Утонул наш Титаник в шампуне и водке. Тусуясь на майках дешевой рекламы Попса носит модные косоворотки, пробитые кровью погибшей Нирваны. Поглупевшее время заела икота. Я тоже буржуй – у меня есть холодильник, Пятнадцать гитар, осень, ночь и будильник. Но мне не до сна - изо рта лезут ноты.
Дураки называют нас совестью рока, циники видят хитроумный пиар, А я не желаю дохнуть до срока, у меня в глотке рвет связки дар. Все возвращается на круги своя, рок-н-ролл - это когда-то... ты да я. Но контрреволюция всегда с тобой, лежит в постели третьей ногой, Сексуальной ногой, виртуальной ногой... Да уж...